— Что, мне тебя в этот мангал лицом тыкнуть, чтобы ты перестала спорить и делала всё, как я скажу, невестушка?

От этих слов у Лены по спине пробежал холодок. Она стояла у багажника, в руках — плед и термос с чаем, а перед ней — Раиса Петровна, мать её мужа, стоявшая в позе, словно собиралась кинуться в атаку.

Олег всё ещё возился с сумками у машины, не догадываясь, насколько напряжённой стала атмосфера за его спиной.

А ведь всё начиналось так хорошо.

⸻

Когда они выехали из города, солнце только начинало подниматься над горизонтом, расцвечивая небо золотом и розовыми мазками. Лена щебетала о предстоящем уикенде, представляя, как они вдвоём с Олегом устроятся в гамаке, будут читать, жарить шашлыки и смеяться под пение птиц. Раиса Петровна молчала, смотрела в окно.

— Мам, вы отдыхайте, не думайте ни о чём. Мы с Леной всё сделаем, — сказал тогда Олег, и Лена кивала с энтузиазмом.

Но Раиса Петровна только хмыкнула.

⸻

Как только они ступили на дачный участок, началась совсем другая история. Раиса Петровна, будто бы сменила маску — из тихой пенсионерки превратилась в полководца. Она сразу начала указывать, кому куда идти, что разгружать, кому какую грядку полоть. А когда Лена осмелилась напомнить, что вообще-то они собирались отдыхать, начался настоящий штурм.

— Я тебе не барыня, чтоб на цыпочках вокруг бегать, — цедила Раиса Петровна. — Не нравится — двери знаешь где. Только мужа моего покойного не трогай — он такой, как ты, с порога бы развернул.

Лена сглотнула, стараясь держаться. Но это было сложно.

— Мам, хватит. Дача — это не каторга, — вмешался Олег.

— Не тебе меня учить! Я на этой земле двадцать лет корячусь, и никакая девица с маникюром мне не укажет! — крикнула Раиса, лицо её пунцово налилось кровью.

А потом она подошла вплотную к Лене, и раздалось это зловещее:
— Тебя в мангал лицом воткнуть, чтобы знала своё место, невестушка?

⸻

Олег застыл. Он выронил сумку, из которой выкатился лук.

— Мам, ты что несёшь?! — выдохнул он.

Лена медленно повернулась, глядя прямо в лицо свекрови. И, что удивительно, не отступила.

— Попробуйте. Тогда, может, наконец вы поймёте, что я не ваша рабыня.

Голос её был холодным, без нотки страха.

Раиса Петровна побледнела от ярости. Она сделала шаг вперёд — и тут Олег встал между ними.

— Всё, стоп. Мам, ты перегнула. Лена — моя жена, а не наёмная работница.

— Наёмная? Да она и на деньги твои живёт, небось! — выкрикнула Раиса. — Я-то думала, нормальную найдёшь, хозяйку, а это что?! Только платья да губы красить умеет! Где борщи, где закрутки?! А потом жалуются, что мужчины уходят…

Олег не узнал свою мать. Он видел, как дрожат руки Лены, но она не проронила ни слова.

— Мам, я тебя прошу, — выдохнул он. — Хочешь, чтобы мы уехали прямо сейчас?

Раиса Петровна всплеснула руками:

— Уезжайте! И чтоб ноги вашей тут не было! Земля — не для таких, как вы! Пусть город ваш вас кормит, посмотрим, надолго ли хватит!

Лена не стала больше спорить. Она молча положила плед обратно в багажник, аккуратно закрыла термос и пошла к калитке. За ней — Олег.

— Лена, подожди…

— Ты слышал всё сам, — сказала она, не оборачиваясь.

— Я не дам ей так с тобой обращаться. Мы уедем. Хочешь — к моей тёте в коттедж под рекой, там никто не будет командовать.

Лена кивнула. Внутри у неё бурлило. И злость, и обида, и боль. Она мечтала об отдыхе, мечтала стать частью этой семьи. Но Раиса Петровна была как стальной капкан — всё, что выходило за рамки её понимания, уничтожалось.

⸻

На следующее утро, уже в другом месте, Лена сидела на веранде, завернувшись в плед. У них с Олегом был разговор. Тихий, честный. Он впервые признался, что чувствовал вину перед ней — за молчание, за то, что всегда старался угодить матери.

— Мне казалось, если мы с тобой будем терпеть, она привыкнет. Поймёт, что ты — не враг.

— Я не её враг. Но она — мой.

Олег вздохнул.

— Лена, я с тобой. Я больше не хочу, чтобы ты страдала. Если нужно — перестанем туда ездить. Я всё скажу сам.

⸻

Через неделю раздался звонок. Раиса Петровна. Олег взял трубку. Лена слушала, не дыша.

— Ну что, наигрались в обиженных? У меня малина попёрла — без вас, конечно. Погода отличная, так что приезжайте. Принесу тебе, Леночка, свою фирменную наливочку — ох, заскучала я что-то по своим.

— Мам, ты меня слышишь? — голос Олега стал жёстче. — Мы не приедем.

— Что?

— Ты была с Леной жестока. Ты её унизила. И я не хочу, чтобы мой отпуск превращался в ад.

— Так ты её слушаешь, да? Увела тебя, значит?

— Нет, мам. Я просто наконец стал мужчиной, который умеет защищать свою жену.

Раиса Петровна молчала. Потом, с еле слышным рыданием, бросила:

— Делайте как хотите…

⸻

Прошло два месяца. Был август. В дверь постучали. На пороге стояла Раиса Петровна. В руках — баночка малины и свёрток.

— Я пришла извиниться, — тихо сказала она, глядя на Лену. — Я… вспылила. Ты не заслужила этого. Я многое поняла. Прости.

Лена молча кивнула.

Раиса Петровна опустила глаза.

— Я бы хотела попробовать ещё раз. Без крика. Без мангала.

Лена отступила в сторону, приглашая войти.

— Только с условием, — добавила она. — Уважение. Это — минимум.

Раиса Петровна кивнула.

— И, может, вы научите меня, как правильно за мясом ухаживать? А то мой — всё время пересушенный выходит…

Обе женщины засмеялись. И этот первый общий смех оказался крепче любого мира, навязанного угрозами.

 

Три месяца спустя, в декабре.

Снег мягко падал на крыши жилого квартала, куда только что переехали Лена и Олег. Небольшой павильон со скромным, но достаточным садом, чтобы посадить там клен, несколько кустов роз и, почему бы и нет, барбекю на весну. Их мечта обрела форму. Не благодаря помощи извне — но в любом случае.

Лена посмотрела на себя в зеркало. Она поправила воротник, поправила кремовый шарф, который подарила себе по этому случаю.

Сегодня это было важно : первый визит Раисы Петровны в их новый дом.

– Она сказала, что придет около 15 утра, не так ли ? – спросила она Олега, занятого приготовлением мини-слоеного теста на кухне.

— Да. И что она принесла что-то « особенное ».

– О, Нет … ты думаешь, это все еще его желе из хрена и крыжовника ?

Они дружно рассмеялись. И все же за шутками в воздухе чувствовалось тонкое напряжение, похожее на туман на оконных стеклах.

**

15: 07.

Звонила Раиса Петровна. В своем пальто из антрацитовой шерсти, в безукоризненно начищенных туфлях она казалась почти … милой. Она протянула Лене аккуратно упакованную сумку.

— Пирожки. С яйцом и укропом. Моей невестке не нужно беспокоиться на кухне, а ? она сказала с коротким смущенным кивком.

Лена улыбнулась.

— Вводите. Они выглядят восхитительно. Пойдемте, я покажу вам дом.

Визит прошел спокойно. Раиса не критиковала выбор “слишком легкого” дивана или “современных, но холодных” штор. она просто положила руку на спинку его стула и прошептала:: :

– Вы оба поступили правильно, вы двое. Его-это его.

Это была не очень хорошая речь, но исходящая от нее, она была огромной.

⸻

Ужин прошел без сучка и задоринки. Лена подала тыквенную запеканку и домашний пикантный пирог. Раиса съела все, не поморщившись. Они напомнили Олегу старые воспоминания о его детстве, о его глупостях, об играх в снегу. Атмосфера была почти… теплой.

Пока Раиса не положила ложку и не заявила:: :

– У меня есть идея. Почему бы нам не отпраздновать Новый год вместе ? Я бы пришел с парой салатов, вам бы только поприветствовать меня. Мы могли бы даже пригласить Зинаиду Ивановну, мою сестру, и ее сына…

Олег открыл было рот, но Лена опередила его :

– Вы знаете, Раиса Петровна … мы планировали провести новогоднюю ночь ровно в два часа. Тихий. Мы даже хотели пойти посмотреть на море.

Раиса нахмурилась.

– В море ? Зимой ?! С ума сойти.…

– Возможно, – улыбнулась Лена. – Но это наше собственное безумие.

Наступила тишина. Было слышно, как иголка упала на скатерть. Затем Раиса встала, собрала свою сумку и сказала :

– Я все понимаю. Теперь у вас есть своя собственная жизнь. Я не буду вам мешать.

– Мама, подожди, это не то, что Лена имела в виду.…

– Хороший. Я ухожу.я ухожу.Я ухожу.я ухожу.

Она, не говоря больше ни слова, надела пальто и осторожно закрыла дверь.

⸻

В тот вечер Лена долго стояла у окна, глядя на хлопья, танцующие под уличными фонарями.

– Как ты думаешь, она вернется ? – спросила она вполголоса.

Олег пожал плечами.

– Ей нужно время. Еще. Но она прошла долгий путь, вы не находите ?

— Да. Но я боюсь, что одно слово, один отказ, и все рухнет.

Он обнял ее одной рукой.

– Тогда мы собираемся перестроиться. Снова и снова, если это необходимо.

⸻

31 декабря. 23: 58.

В конце концов, пара осталась дома, прижавшись друг к другу на диване, с чашкой игристого и пирожными с маком. Ни толпы, ни криков. Только они. И в тот момент, когда часы на телевизоре показывали полночь, кто-то позвонил.

Лена нахмурилась.

– Ты кого-то ждешь ?

— Не.

Она открыла. На пороге, закутанная в большой шарф и держа в руках полиэтиленовый пакет, стояла Раиса Петровна.

“Я подумала”, – просто сказала она. – Если есть немного пирога, я бы не отказался.

Лена издала беспокойный смешок.

– Осталось больше, чем необходимо.

Вошла Раиса, медленно сняла пальто, положила сумку на стол. Я достал банку русского салата и металлическую коробку.

– Что это, черт возьми, такое ? – Поинтересовался Олег.

– Мой знаменитый ореховый пряник. Я думал, что это будет хорошо сочетаться с игристым.

Они выпили втроем. Атмосфера не была ни идеальной, ни волшебной, но она была реальной. Успокоенный.

И тут Лена поняла кое-что важное: иногда мир-это не состояние, это повседневный выбор. Тот, кто открывает дверь, даже после того, как она захлопнулась. Тот, чтобы остаться, даже если прошлое все еще иногда кусается.

В тот вечер, между мигающей рождественской елкой и молитвенниками, между неловким молчанием и искренними улыбками, начался новый год. Уже не во враждебности, а в возможности прощения.