«Я точно знаю, что у тебя припрятаны деньги!»

Анна часто думала о том моменте, когда её жизнь пошла по наклонной. Не то чтобы она не видела красные флажки — она просто тогда не знала, что именно это и есть тревожные сигналы. Виктор казался надёжным: работящий, немногословный, но с уверенностью в голосе. Он знал, чего хочет — или, как ей тогда казалось, знал.

Первый год их брака был спокойным. Виктор пил по выходным, но в меру, деньги приносил в дом, даже цветы дарил на праздники. Но когда Анна вышла из декрета и устроилась медсестрой в поликлинику, началось…

Сперва ему не нравилось, что она задерживается. Потом — что приносит мало денег. Потом — что она «слишком устаёт» и «не уделяет ему внимания». И потом пошло: злость, крики, обвинения, швыряние предметов. Один раз — он ударил. Потом снова. И снова.

Но Анна терпела. Потому что была мама, которую нельзя было расстраивать. Потому что была маленькая дочка от первого брака, которую она вынуждена была отправить жить к бабушке в деревню — «на время». Потому что верила — всё ещё можно спасти.

Когда Виктор в очередной раз затеял истерику, обвинив её в «тайных сбережениях», она только крепче сжала зубы.

— У меня нет от тебя секретов, Витя. Всё, что я откладываю, — на будущее. На Лизу, на себя… — тихо сказала она.

— Ага, значит, всё-таки откладываешь! Я знал! Где деньги?! — он схватил её сумку, вывернул содержимое на пол, бумажник, телефон, женские мелочи, — всё летело в разные стороны. — Ты думаешь, я дурак?! Где ты их прячешь, сука?

Анна стояла в дверях, сжав руки в кулаки. Не из страха — из бессилия. Но внутри уже начала зреть другая Анна. Та, что не хочет больше терпеть. Та, что готова бежать.

⸻

На следующий день, когда Виктор ушёл на работу, она включила ноутбук и зашла в свой тайный банковский счёт. Счёт был открыт полгода назад на её девичью фамилию — с тех пор, как она поняла, что помощи от мужа ждать не стоит. На нём лежало чуть больше 86 000 рублей. Копейки по меркам города, но для неё — глоток воздуха.

Она задумалась: куда? Снять квартиру — не вариант. С дочкой — к маме, но тогда Виктор найдёт её. Официально развестись — значит, начать открытую войну.

Ей нужен был план. А пока — тишина. Притворство. До времени.

⸻

На третий день Виктор вернулся домой в приподнятом настроении. Пришёл раньше, даже купил пирожные.

— Прости меня, Анют… Перегнул палку. Нервы, понимаешь? — он подошёл и обнял её, даже поцеловал в лоб. — Давай всё забудем, а?

Анна ничего не ответила. Просто кивнула и пошла ставить чайник.

Но вечером, когда он уснул, она достала из тумбочки свой паспорт, документы дочери, завернула их в кофту и спрятала под кроватью. На случай, если придётся уйти внезапно.

⸻

Через неделю Анна вышла из поликлиники и услышала знакомый голос:

— Анечка? Это ты?

Она обернулась. Перед ней стояла Таня — однокурсница по медучилищу, которую она не видела лет десять.

— Таня! Боже, сколько лет!

— Я тебя сразу узнала. Ты изменилась, конечно, но глаза те же. Как ты? Где работаешь?

— Здесь, в поликлинике. А ты?

— Я в центре реабилитации, на частной клинике. Слушай, у нас как раз ищут медсестру с твоим профилем. График хороший, платят прилично. Хочешь, поговорю с заведующей?

Анна растерялась.

— Я… Не знаю. У меня…

— Ты подумай. Вот, возьми мой номер. Всё равно тебя здесь держит только привычка. А жизнь-то идёт.

Анна взяла визитку, долго крутила её в руках, потом убрала в кошелёк. Сердце стучало. Возможность? Или ловушка?

⸻

В ту же ночь Виктор вернулся под утро, с порванным воротом и запахом чужих духов. Швырнул куртку в коридоре и прошёл мимо Анны, не сказав ни слова. Она посмотрела на него — и почувствовала пустоту. Отвращение. И спокойствие. Как будто внутри неё что-то наконец умерло.

Через два дня она набрала Тане:

— Привет. Я подумала… Поговори, пожалуйста, с заведующей. Я готова прийти.

⸻

В новой клинике всё было по-другому. Светлые коридоры. Улыбчивые пациенты. Коллектив — вежливый, спокойный. Здесь она не чувствовала себя загнанной. Таня помогла с оформлением. И в первый же месяц Анна получила зарплату вдвое больше прежней. Эти деньги она снова перевела на тот самый счёт. Она уже знала, что делать с ними.

⸻

Однажды вечером, дождавшись, когда Виктор уйдёт на встречу с «друзьями», Анна аккуратно собрала вещи — только самое необходимое: документы, одежду, немного еды, детские вещи, фото дочки, старый телефон.

На двери Людмилы Петровны висела табличка «Звоните». Анна постучала. Женщина открыла почти сразу.

— Анечка… — в её голосе было всё: тревога, понимание, готовность.

— Я ухожу, — тихо сказала Анна. — Только не знаю куда…

— Идём. У меня есть ключи от дачи брата, она пустует. Там ты и поживёшь пока. А потом — видно будет.

Анна не плакала. Но когда Людмила Петровна крепко обняла её в прихожей, впервые за много месяцев ей захотелось заплакать. Не от боли — от облегчения.

⸻

Через месяц она сняла комнату рядом с новой работой. Устроила дочь обратно к себе — мама с радостью отпустила внучку. Лиза снова спала рядом, укрытая любимым пледом, а утром они вместе завтракали кашей с вареньем.

Виктор? Он приходил к маме, спрашивал, угрожал, звонил. Но у неё теперь был адвокат, бесплатный от центра помощи женщинам. Было подано заявление, началась процедура развода. Времени это займёт много. Но путь уже был начат.

⸻

Анна стояла у окна своей новой квартиры. В руках — чашка кофе, горячего, ароматного. За окном — другой город, другие дома, другой воздух. Она больше не боялась.

«Хорошо, что успела», — снова подумала она. Только теперь — с благодарностью. К себе. К тем, кто помог. И к той женщине, что внутри неё наконец решилась стать свободной.