Решила спасти сына от «неправильной» девушки… Кто тут оказался настоящей жертвой?

— Беременна я. От Димы.

Все внутри у Тамары Олеговны оборвалось. Казалось, время замерло, как в кадре фильма. Лицо её остыло, пальцы задрожали, но взгляд оставался твёрдым.

— Очень удобный момент ты выбрала, — сказала она ледяным голосом. — Сына только за границу отправили, и ты тут как тут. Со «счастливой новостью».

— Я не из-за выгоды, — прошептала Валя. — Просто он имеет право знать.

— А ты — не имеешь права портить ему жизнь. Уходи. И чтобы больше я тебя тут не видела.

Валя постояла ещё несколько секунд. Хотела что-то сказать, но передумала. Развернулась и ушла, не хлопнув дверью. А Тамара Олеговна стояла в прихожей, сжав губы до белизны.

⸻

Всю ночь она не спала. Говорила себе: всё правильно сделала. Защищает сына. Ему сейчас нельзя отвлекаться, тем более на какие-то «бывшие». Кто знает, от кого на самом деле этот ребёнок?

А наутро снова была рутина: работа, магазин, звонок дочери.

Алина улетела назад к мужу, но разговор тот не выходил из головы.

«Почему ты ей не веришь?» — спросила тогда Алина.

Почему? Тамара Олеговна и сама не могла дать однозначный ответ. Просто не верила. Потому что Валя ей никогда не нравилась: вечно в рваных джинсах, волосы как пакля, слова с прищуром. Ни «здравствуйте», ни «до свидания» — какая из неё мать? А Димка, глупый, повёлся. Да только вовремя понял, с кем связался. А теперь вот — снова пытается влезть в их жизнь.

Но… А вдруг не врёт?

⸻

Прошло два месяца. От Дмитрия — редкие сообщения. Он писал сухо, коротко. «Работаю. Устал. Всё нормально». Тамара Олеговна чувствовала: что-то изменилось. И это её мучило. Была ли причина — Валентина?

Однажды на почте её ждал конверт. Почерк незнакомый. Адрес — Китай. Сердце екнуло. Письмо от сына.

«Мама, — начиналось оно. — Мне тут через соцсети написала Валя. Сказала, что беременна. Почему ты ничего не сказала?»

Руки задрожали.

«Я не знаю, правда это или нет. Но если да — у меня будет ребёнок. И если ты знала, но скрыла… Я не понимаю, зачем.»

Дальше — ни упрёка, ни ругани. Только тишина между строк. Холодная, как февральский ветер.

⸻

Вечером Тамара Олеговна достала старую записную книжку. Там, между номерами сантехника и бывшей коллеги, она нашла нужную фамилию — «Писарева В. — мать Вали». Позвонила.

— Да, это я, — ответил голос женщины. — А что?

— Это Тамара… Дмитриева мама.

На том конце наступила тишина.

— Хотела узнать… с вашей Валентиной всё в порядке?

— Нет, не всё. — Голос стал резким. — Лежит на сохранении. Давление, нервы. Может, вы в курсе, из-за чего?

⸻

Эта ночь была самой долгой. Она ворочалась, вспоминала детство Димы, как он боялся темноты, как царапал коленки, как защищал Алину от соседских мальчишек. Как плакал на кладбище у отца. Её сын. Её кровь.

Если у него и правда будет ребёнок — значит, это её внук. А она прогнала его мать.

Под утро Тамара Олеговна собралась и поехала в больницу. Села в автобус, руки дрожали, в голове пульсировала только одна мысль: «Только бы не было поздно».

⸻

Валя лежала в палате у окна. Бледная, худая. Живот уже округлился. Когда увидела Тамару Олеговну — напряглась, откинулась на подушку.

— Я не ждала вас, — тихо сказала она.

— Я сама от себя не ожидала, — призналась Тамара. — Прости.

Валя отвернулась к окну.

— Я не вру, — тихо добавила она. — Я не хотела вмешиваться. Просто думала, он должен знать. Но вы не дали.

— Я защищала сына, — прошептала Тамара. — По-своему. По-глупому. Думала — берегу его от беды. А сама… отняла у него самое главное.

— Я не прошу ничего, — снова сказала Валя. — Просто пусть знает.

— Он уже знает. Написал мне.

Пауза. Валя не спросила — что именно он написал. Просто зажмурилась. На щеках выступили слёзы.

— Я помогу, — тихо сказала Тамара. — Всё, что смогу. Только не прогоняй.

⸻

С тех пор многое изменилось. Тамара Олеговна стала навещать Валю. Приносила сок, фрукты, вязаные носочки для будущего малыша. Медсёстры сначала удивлялись — ещё недавно эти две женщины едва не сцепились, а теперь — как родные.

Через три месяца Валя родила. Мальчика. Крепкого, с тёмными волосами, как у Дмитрия. Назвали Никитой.

Дмитрий прилетел через две недели. Прямо из Китая. Уставший, заросший, но с глазами, в которых горела надежда.

Он первым делом пошёл к сыну. Потом — к Валентине. Обнял её. Не сказал ни слова, но по слезам на её лице стало ясно: всё прощено.

Тамара Олеговна смотрела на них — и сердце её разрывалось от счастья.

— Мам, — тихо сказал Дима, — спасибо, что всё-таки пришла в ту больницу.

Она улыбнулась. Слёзы текли по щекам.

— Спасибо, что ты вернулся. И простил старую дуру.

Он крепко обнял её. А потом взял на руки Никиту — своего сына.

⸻

Теперь всё было по-другому.

Валя с сыном переехали в квартиру Дмитрия. Он больше не собирался уезжать. Работу предложили в местной компании — не так прибыльно, зато дома. Возле семьи.

Алина приезжала с мужем и дочкой. Сестра сразу влюбилась в племянника.

— Такой крошка! И на Димку похож!

— Ужасно, да? — шутила Валя, а Тамара Олеговна только улыбалась.

Иногда она думала, сколько глупостей можно было бы избежать, если бы не гордость. Но потом смотрела на внука — и понимала: теперь всё хорошо.

У неё снова была семья.

И больше она никого не собиралась гнать со своего порога.